Так уж повелось, что, когда по случаю встречаются друзья, знакомые, единомышленники, после небольшого застолья начинается обмен мнениями. Каждый вспоминает какую-то историю из своей жизни, которая кажется необычной и никак не стирается из памяти. Вот и до меня дошла очередь, и я с удовольствием поделюсь с читателями «Время перемен» своими байками.

После окончания горного факультета ДВПИ меня направили на шахту «Глубокая» города Партизанска. Чтобы устроиться на работу, необходимо было отметиться в соответствующих кабинетах. Другими словами – заполнить «Обходной лист». Свою подпись должен был поставить и участковый горнотехнический инспектор, но поскольку он был в отпуске, за «благословением» пришлось идти к начальнику Партизанской горнотехнической инспекции, возглавлял которую уважаемый Василий Яковлевич Устинов. Без всяких лишних слов, он взял мой «обходной», поставил подпись и дал мне строгий наказ: «Запомни, Буглак! Правила безопасности нужно соблюдать. Иначе они тебя накажут – или тебя убьет в шахте, или тебя посадят». Вот такое благословение!

Жизнь показала, насколько он был прав. Только чудом удалось избежать тех последствий, о которых предупреждал мудрый инспектор. Конечно, приходилось нарушать и рисковать. Никуда от этого не уйдешь. Возмездие не заставило себя долго ждать.

Моя трудовая деятельность началась на шахте «Глубокая» в должности горного мастера участка внутришахтного транспорта. Основной задачей было: своевременная выдача на гора погруженного в вагонетки угля и породы; своевременное обеспечение порожняком (порожними вагонетками) очистные и подготовительные забои, приёмка спускаемых в шахту лесоматериалов, оборудования и т.д. Работа мне нравилась и, даже, если уже заканчивалась рабочая смена, не стремился выехать «на гора», пока не будет опрокинута последняя вагонетка с углем.

Так получилось и на этот раз. Смена уже закончилась, а машинист подвозит большую партию угля. Машиниста электровоза отправил на вертикальный ствол, забрал у него ключ от электровоза, уговорил стволового и машиниста подъёмной машины, и мы работали, пока не выдали весь уголь «на гора».

С чувством исполненного долга, я сажусь на электровоз, мой любимый стволовой — Александр Александрович Данилов умастился на буфере электровоза, и мы поехали к вертикальному стволу.

Вероятность получить травму или какое-то увечье при таком способе передвижения практически равнялась нулю. Но это было грубое нарушение правил техники безопасности с моей стороны: во-первых, у меня не было прав на управление электровозом. Но это ещё полбеды. А перевозить людей на электровозе – это беда, грубое нарушение ПБ.

И мы спокойно едем, приближаемся к вертикальному стволу. Вижу, как из клети вышли 2 шахтёра и идут нам навстречу. Когда они подошли к стрелочному переводу, я крикнул им: «Переведите стрелку!». Они исполнили моё желание. А когда мы к ним приблизились, я понял в какой попал просак. Оказалось, что меня обслуживали главный инженер шахты Степан Дмитриевич Грибанов и участковый, горнотехнический инспектор Василий Филиппович Афанасьев…

А они, в свою очередь, спустились в этот неурочный час в шахту, чтобы разобраться в обстоятельствах смертельного несчастного случая, произошедшего накануне в одном подготовительном забое. Понятно, что на этом фоне мои «акции» полностью обесценились, пощады было ждать не от кого и меня строго наказали – понизили в должности, разжаловали до рядового.

«Если бы люди никогда бы не делали глупостей, то не свершилось бы ничего и умного» (Людвиг Витгенштейн).

В своё время шахты в городе Партизанска были не только предприятиями по добычи угля. Шахта – кормилица, поилица, уборщица и похоронное бюро. Ностальгия по былым временам не проходит по сей день. Но это ещё не всё. Шахты оказывали неоценимую «шефскую» помощь тогдашним сельскохозяйственным предприятиям города, особенно совхозу «Казанский». Взял в кавычки «шефство» потому, что эта помощь была далеко не добровольной, а обязательной, и достаточно обременительной.

На каждое предприятие спускалась разнарядка по заготовке сена, уборке картофеля, сбору огурцов и т.д... Если помощь оказывалась не вовремя, руководителя предприятия могли строго наказать по партийной линии, так же, как и по основной работе. Но и это ещё не всё. Если в Приморье, в каком-нибудь районе, складывалась критическая ситуация с заготовкой сена, уборкой с/х продукции и т.п., то в городе по поручению горкома партии срочно формировалась «аварийная» бригада. Для этого каждое предприятие должно было выделить установленное количество своих работников. И нашему участку ВТБ – вентиляция и техника безопасности – надлежало подобрать соответствующую кандидатуру. Желающих не было. Никакие просьбы и уговоры не давали результата. Пришлось назначить работника не совсем добровольно. Через день он приносит оправдательный документ – медицинскую справку с оригинальным диагнозом: «Резкая душевная депрессия с попытками отказа от жизни».

1 сентября — знаменательный день. Во всех учебных заведениях начинается учебный год. В школах царит радостная атмосфера. «Первый раз в первый класс» и т.д. Сегодня многие просто не знают, а остальные совершенно забыли, что в недавние времена, в Советском Союзе, в эпоху развитого социализма, с 1 сентября начинался учебный год не только в школах. В прошлые времена с первого сентября торжественно начинался учебный год в системе партийно-политического просвещения. Только это была совсем не радостная дата, хотя преподносилась, как таковая. Суть её заключалась в том, что все трудящиеся должны были быть охвачены такой учёбой. Преподавателями являлись руководители участков и цехов, а слушателями – рабочие, бригадиры, горные мастера. На этих занятиях в основном изучались решения съездов КПСС, постановления Верховного Совета СССР, директивные указания ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Но особое внимание уделялось изучению книг Генерального Секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева – «Малая земля», «Возрождения», «Целина» и др. И, хотя за эту трилогию Л.И. Брежневу в 1979 году была присуждена Ленинская премия по литературе, изучать эти книги, как и другие партийные материалы, не было особого желания, потому что всё это делалось не добровольно, а по принуждению.

Хотя все понимали, что это очередная показуха, всё было обставлено на высшем уровне – в движение была приведена вся система. Ответственной за организацию партийной учёбы по городу была заведующая идеологическим отделом ГК КПСС – незабываемая Ада Николаевна Нечаева (царствие ей небесное), прекрасный человек, трудоголик, бесконечно преданная своей работе, настоящий ленинец, фанат своего дела. Ответственным за организацию учёбы на шахте (предприятиях) являлся главный инженер. И вот однажды уважаемая Ада Николаевна пришла к нам на шахту с проверкой. И выявила, что у нас настолько плохо с этим делом, что необходимо заслушать вопрос на бюро горкома. И меня пригласили с отчетом на Бюро. Свой доклад Ада Николаевна начала с того, что она не ожидала, что на шахте так упущена партийно-политическая учёба и далее с энтузиазмом, по нарастающей: занятия проводятся нерегулярно, посещаемость низкая и т.д., и т.д. Было заметно, что 1-ый секретарь горкома Алексей Кузьмич Балагуров с трудом сдерживает улыбку. А у меня в памяти остались её заключительные слова: «Алексей Кузьмич! Я никак не могу понять… как шахта при такой плохой организации партийно-политической учёбы умудряется ежемесячно выполнять государственный план?»

Многие сегодняшние избиратели не знают, каким большим праздником были выборы в Советское время. Явка на любых выборах превышала 90%. Да и избиратели были более скромные и застенчивые. Таких самоуверенных, как сейчас, чтобы кто-то лично мог заявить себя кандидатом в депутаты любого уровня – просто не было. А если кто-то и осмеливался, то это воспринималось как неслыханная дерзость.

С учётом того, что в бюллетенях для голосования всегда значился только один кандидат, который определялся «сверху», — выборов, как таковых, просто не было. Было только голосование.

Тем не менее, мне посчастливилось быть депутатом городского Совета. Честно признаться, ничем особенным депутатская служба не запомнилась. Но один эпизод иногда всплывает у меня в голове.

Прошло четыре года, началась следующая избирательная компания. И шахте «Глубокая» выпала честь выдвинуть кандидата в городской Совет народных депутатов. И вот, перед спуском в шахту, состоялось короткое собрание рабочих 1-ой смены. Присутствовал представитель горкома КПСС. И за мою кандидатуру все единодушно проголосовали. Так же проголосовала 2-я и 3-я смены.

Через некоторое время меня приглашает 2-ой секретарь горкома и приносит свои извинения. В том смысле, что «мы тут прикинули и у нас не получается баланс – кандидатов от инженерно-технических работников оказалось значительно больше, чем рабочих. Поэтому вашу кандидатуру… отзываем?!

В горкоме наметили другую кандидатуру и поручили выдвинуть другому предприятию. Компания по выборам продолжалась…

Через некоторое время после ликвидации шахт, когда обязанность по выплатам сумм в возмещения вреда здоровью (регресса) перешла в специально созданный Фонд социального страхования, ко мне начали поступать жалобы от шахтёров, получивших увечье или профессиональное заболевание. Они жаловались, что после такой «рокировки» Фонд значительно уменьшил ежемесячные выплаты в возмещение вреда здоровью.

И вот, прокорпев несколько недель в читальном зале, досконально изучив законодательство об обязательном социальном страховании, я взялся за эти дела. Начал разбираться «от и до» – проводил экспертизу назначенных выплат, собирал необходимые справки и документы, производил необходимые расчёты и, когда убеждался, что права пострадавших нарушены, оформлял исковые заявления в суд. И вот, уже в достаточно почтенном возрасте, впервые в жизни переступил порог суда и «окунулся» в совершенно незнакомую мне стихию.

Наверное, и на самом деле, я выглядел странно и неуклюже, чему способствовал и мой производственный «акцент» – судьи поначалу встретили меня очень насторожено, оппоненты – специалисты Фонда вообще за человека не признавали. И в начале самого первого процесса произошёл такой интересный диалог.

Судья начал опрашивать присутствующих и обратился ко мне: «Вы кто будете?» Представитель ответчика опередила меня и ответила с некоторым апломбом: «Он – никто!» Честно признаться, я был несколько обескуражен таким поведением, но это было не последнее моё удивление.

Так началось моё новое служение. Это был период, когда и суды, и коллегии были страшно перегружены гражданскими делами. Это, в какой-то степени, служило на руку ответчику. Надо признаться, что ни один подготовленный мною иск Фондом не был признан обоснованным. Ни с одним решением, принятым городским судом, Фонд не согласился. И иски долго ходили по кругу. Но суды были ко мне благосклонны – после долгих мытарств, вступившими в законную силу решениями суда, практически во всех случаях заявленные исковые требования были удовлетворены в полном или в частичном объёме. Конечно, изменилось ко мне и отношение судей. Я прошёл через все составы городского суда. Все судьи разные, оригинальные, интересные. И у меня обо всех без исключения сложились очень хорошие впечатления. Никакого негатива. Всегда относился с большим уважением и к своим оппонентам – специалистам Фонда социального страхования. А как могло быть иначе? Когда они, сами того не подозревая, дали такую высокую оценку моей заступнической деятельности. Не найдя более подходящих доводов, в одной из кассационных жалоб Фонд так пожаловался коллегии: «Интересы истца в суде представляет 70-летний человек, с улицы, без образования. Который постоянно приходит в суд и вводит судей в заблуждение…»

Этот эпизод тоже связан с моей судебной практикой. В очередной раз прибыл в Краевой суд в качестве представителя потерпевшего по случаю рассмотрения кассационной жалобы Филиала №10 Фонда социального страхования (г. Владивосток) на решение Партизанского городского Суда вместе с представителем ответчика Марией Киселевой (извиняюсь, отчество не могу припомнить). До этого заседания в аналогичной ситуации мы встречались с М. Киселевой несколько раз, уже хорошо познакомились и наши отношения можно назвать как «мирное сосуществование».

Народу полным-полно, мы с трудом нашли свободное местечко, и вот сидим рядышком и ведем «досудебные прения». По коридору идёт судья в мантии, приближается к нам, на меня не обращает никакого внимания, берет моего визави под руку, и они пошли по коридору, о чем-то беседуя…

Через некоторое время нас приглашают в зал судебных заседаний. И я с удивлением узнаю, что «судья в мантии» является Председателем судебной коллегии, которая будет слушать наше дело. Понятно, что такая «картинка» не вызвала у меня никаких положительных эмоций. Но я напрасно волновался и строил всякие предположения.

«Решение Партизанского городского суда оставить без изменения, кассационную жалобы без удовлетворения», — так определила судебная коллегия.

Мои симпатии на стороне судьи.

Как-то пришлось мне быть слушателем курсов повышения квалификации инженерно-технических работников министерства Угольной промышленности СССР. Лекции по трудовому праву читал заведующий юридическим отделением МУП Ю.С. Циммерман. Обстановка в классе была свободной, непринужденной. И вот, во время дискуссии, один из слушателей пожаловался лектору, не подбирая особенного слова: «У вас там в отделе сидят дураки. Иногда министерство спускает нам такой «циркуляр», что мы толком не можем разобраться и долго спорим. Отправляем запрос в ваш отдел. После того, как мы получаем от вас ответ, у нас вопросов становиться ещё больше».

Последовал просто замечательный ответ: «Нет, там сидят не дураки, а умнейшие люди. Они долго думают, подбирают слова и стараются дать такой ответ, чтобы каждый нашел в нём то, что ему надо?!»

В бытность главного инженера шахты «Глубокая», мне регулярно приходилось бывать в Объединении «Приморскуголь» (г. Владивосток) по служебным делам. Чаще всего это было связано с так называемой, приемкой квартальных планов развития горных работ. Мы на шахте разрабатывали такие планы, исходя из сложившейся ситуации из имеющихся ресурсов и возможностей. Далее наши планы необходимо было согласовать и утвердить в Объединении «Приморскуголь», прежде чем представлять их в Министерство угольной промышленности.

Рассмотрение планов у главного инженера Объединения «Приморскуголь» — это целый ритуал. Командует парадом главный инженер Объединения с участием профильных руководителей, в общей сложности, примерно человек восемь. Делегацию шахты представляет главный инженер, главный маркшейдер, главный геолог, начальник ОТЗ – организация труда и заработной платы. Мы разворачиваем свои планы и Иван Михайлович Мельник, бывший главный инженер Объединения, скрупулезно вникает во все детали.

Я обратил внимание, что его помощники в это время ведут себя, вроде как отрешенные, дремлют…

Но когда он уже во всём разберется и выскажет нам свои претензии и обращается к ним: «У кого будут замечания?» – все сразу оживают и начинают поддерживать его, повторять одно и то же: «Вы правильно заметили – темпы проходки у них низкие, подвигания линии очистного забоя отстает от норматива» — и т.д. Описать всё это в более художественной форме у меня не получится, поэтому поверьте на слово – занятие это не из приятных. После всех этих наказов и наставлений, приходишь на следующий день на работу и не знаешь, что делать, с чего начать...

А однажды мы стали свидетелями интересного эпизода: наша делегация прибыла в Объединение и ждёт в приёмной своей очереди. В это время идёт рассмотрение квартальных планов одной из шахт Артёма. Чувствуется, что главный инженер этой шахты только начинающий, ещё не прошёл эту «суровую» школу. И вот они выходят из кабинета все взволнованные и возбужденные, и он произносит знаменитую фразу: «Никогда в жизни не видел, чтобы в одном месте собиралось столько дураков».

Как-то генеральный директор Объединения «Приморскуголь» Анатолий Васильевич Лисуренко пригласил руководителей и передовиков производства угольной отрасли во Владивосток, на торжественные мероприятия в честь Дня шахтёра. В большом актовом зале собрались делегации от всех шахт и смежных предприятий. Началось торжественное собрание с поздравлениями, подведением итогов, награждением победителей в социалистическом соревновании в честь Дня шахтёра.

В качестве фуршета был организован шикарный круиз на пароходе по акватории Амурского залива. Делегатов приветствовали артисты городской филармонии, а дальше началась художественная самодеятельность. Были созданы все условия для активного отдыха. И шахтёры, как сейчас выражаются, «отрывались» по полной программе. Пароход причалил к берегу где-то ближе к рассвету. Наступила пора собираться в обратный путь…

Через некоторое время раздаётся голос из капитанской рубки: «Товарищи шахтёры! Кто потерял свои ордена и медали — обратиться в каюту капитана!» Когда все эти недоразумения были успешно разрешены, наша делегация вместе с другими сошла на берег и разместилась в заранее подготовленном автобусе. Спокойно и молчаливо отправились домой.

Молчали, пока не выехали на трассу «Шкотово – Партизанск». Проезжая мимо небольших сельских поселений, окончательно созрела мысль о том, что пора бы уже и «освежиться». И в ближайший магазин направили «ходоков» с вполне определенным заданием. Но всех ожидало большое разочарование – посланники вернулись с пустыми руками и объяснили всем, что «попали под Указ». Оказывается, в это время согласно Указу, действовало правило «11-ти часов». До этого времени продажа спиртных напитков категорически запрещалась.

Но в составе нашей делегации был знаменитый забойщик с шахты «Центральной», Герой социалистического труда Павел Николаевич Огородников. Решили попытаться воспользоваться его «ресурсом». Со второй попытки заходим в магазин и обращаемся к продавцу:

«Девушка, Вы когда-нибудь видели Героя социалистического труда?»

«Ой, никогда не видела», — призналась она.

Павел Николаевич раскрывает свой пиджак и она долго смотрит на Золотую Звезду Героя.

И продавец не устояла…

Поздравляю вас с наступающими праздниками – Днём шахтёра и Днём города.

Особое моё почтение всем шахтёрам – ветеранам. Пусть наш город Партизанск с каждым днём становится стабильнее и краше.

А вам, уважаемые партизанцы, пусть сопутствует крепкое здоровье, успех во всех сферах деятельности, семейное благополучие, уверенность в завтрашнем дне и мирное небо над головой!

С любовью, Георгий Буглак,

Фото из личного архива автора,

На фото инженерно-технические работники шахты «Глубокая».

Второй слева внизу Георгий Буглак.

Газета «Время перемен+ТВ», г. Партизанск, 2021г.