Хочу рассказать вам о замечательном человеке, моём деде, Николае Ивановиче.

Он — автор нескольких книг по истории разных сёл Приморского края, о женьшеневедении, пчеловодстве, охотничьих рассказов (о событиях, с ним происходивших), тигриного дневника (результат десятилетий наблюдений за тиграми в тайге), член общества изучения Амурского края (нынешний Приморский край), видный женьшеневод, организатор филиала приморского клуба «Женьшень», пчеловод, фермер, инициатор и активный участник строительства памятника в своём селе Мельники (Приморский край) воинам-мельниковцам, погибшим в ВОВ, организатор музея истории села Мельники. Почётный житель г. Партизанска с 2007 года. Включен в энциклопедию «Лучшие люди России» (2010 г.), а позднее в большую международную энциклопедию «Лучшие люди» (2011 г.). Имеет несколько наград. Труженик тыла. Председатель Совета ветеранов села Мельники. Занимается с детьми экопросвещением, в числе прочего они вместе сажают женьшень и кедры в тайге.

И сейчас, в свои 86 лет, он не сидит на месте — участвует в различных мероприятиях, продолжает заниматься пчеловодством, женьшеневодством, фермерским хозяйством, причем к уже имеющимся нескольким гектарам земли он первым в своем районе взял дальневосточный гектар, и всё обрабатывает сам, своими силами, выращиваемую продукцию сдает в больницы г. Партизанска. Есть и своё небольшое домашнее поголовье — кролики, кабан, собаки, коты. Раньше, конечно, хозяйство было много больше. Продолжает работать над новыми книгами. О нём постоянно снимают сюжеты и пишут статьи местные СМИ.

Вот что рассказывает мой дед о себе:

«Родился я 9 октября 1932 г. на Украине, в селе Бережинцы. Там же пошёл в начальную школу.

Мать моя, Пелагея Лазаревна, работала с малых лет у пана, пока не вышла замуж за моего отца, Ивана Григорьевича. В год моего рождения, да и после, на Украине был страшный голод, но мы жили довольно неплохо. У нас была большая, дружная семья. Жили в доме на 2 половины, в одной мы (дед с бабушкой, мои родители, две моих сестры и я), а на второй половине мой дядя Никанор с женой и четырьмя детьми. У нас были коровы, родители работали в совхозе, получали сахар, разное зерно. Мы сами ткали полотно и шили рабочую одежду. Дядя Никанор был офицером и служил в каком-то секретном отделе.

И вот однажды я услышал разговор...

Дядя Никанор уговаривал моего отца бросить всё и спасать семью, уезжать на Дальний Восток, так как скоро здесь будет война. Отец предлагал ему ехать вместе, но дядя говорил, что его не отпустят, он нужен здесь, но, если сможет, отправит свою семью с нами.

Уехали тогда мой отец и дядя Фёдор, который был моложе всех. В 1940 году они поселились в селе Мельники Сучанского (теперь Партизанского, Сучан — название реки) района. Устроились на работу в колхоз «Красный богатырь» в строительную бригаду.

И вот, когда всё было подготовлено для переезда, дядя Никанор прислал отцу письмо, в котором просил его скорее приезжать и забирать семью. Отец послал дядю Федора к нам, чтобы всем вместе ехать на Дальний Восток.

Я уже заканчивал начальную школу, когда дядя Федор приехал и сказал, что пора. 20 июня 1941 года мы поехали на станцию. 21 июня мы тронулись в путь на поезде. В поезде было очень тесно. Ехали мы, дети, с матерью и наш дядя Фёдор со своей женой Ольгой.

Утром 22 июня наш эшелон догнал немецкий самолет. Лётчик дважды низко облетел эшелон, и прекрасно видел, что в поезде много детей и стариков. Но несмотря на это, сбросил бомбу. Попала она на низ высокой насыпи, разорвавшись внизу, и по счастью мы не пострадали.

На следующий день, 23 июня на восходе этот же самолет и этот же пилот (я его хорошо запомнил) вновь пошёл в атаку на наш поезд. Машинист гнал поезд на высокой скорости, в вагонах началась паника. Все уже поняли, что это война...

Нам повезло и на этот раз — бомба разорвалась прямо за составом. Мы на высокой скорости гнали на восток. Три дня без остановок, без еды и пищи, зато оторвались от бомбежки. У одного старика в вагоне был чайник с водой, и он выдавал детям по 2 ложки — утром и вечером.

И только когда угроза миновала, мы остановились на запасном пути. Здесь хорошо кормили в столовой, мы пополнили запасы воды. Старик вновь набрал свой чайник. Но, к счастью, дальше путь шёл спокойно. По пути было организовано питание, да не всегда удавалось его получить — не находили столовую.

Мы были всё ближе к цели, а навстречу нам шли и шли воинские эшелоны. Ехали солдаты, в таких же теплушках, как наша, а на платформах везли технику под брезентом. Тогда ещё никто не знал, сколько продлится та война, и сколько принесет горя...

Приехали мы на станцию Сучан в июле 1941 года. Нас уже ждал отец на телеге с лошадями. Приехали мы в село в разгар сенокоса. И первый человек, который вышел к дороге встретить нас, был учитель Косяков Ефим Федорович. Он и учил меня в школе села Мельники.

Осознали мы серьезность войны гораздо позже, когда в селе почти не осталось мужиков, и начали приходить первые похоронки. Осенью 1941 стали приходить первые раненые.

Все раненые после лечения стали трудиться в тылу — растить хлеб для армии.

В войну нашей семье пришлось особенно тяжело. Мы были самыми бедными в селе, так как только приехали, и ещё не успели обжиться. К тому же, по навету, как было часто в ту пору, был назаконно осужден наш отец, Иван Григорьевич, работавший бригадиром в колхозе.

Ему дали 10 лет, и больше мы его не видели. Лишь 28 января 1945 года пришло извещение от его солагерника, что отец умер после операции (хроническая язва желудка). Наша мать растила нас одна и больше никогда не вышла замуж.

В 1944 году я закончил школу и стал работать в колхозе, бесплатно. Мы, дети, работавшие в поле, тогда мечтали об одном — чтобы нас накормили. Но тогда, в войну и первые послевоенные годы, колхоз организовывал питание в поле только для работников на посевной и уборке урожая. Остальные жили впроголодь.

Трактористов и комбайнеров кормили хорошо, и они жили в поле до конца страды, трактора заполняли прямо в борозде, экономили каждый литр горючего. За расходом топлива строго следили.

Помню, был такой случай. Молодой 15-летний тракторист пахал недалеко от дома. Вечером, уходя домой, записал показания горючего. Ночью вернулся, чтобы налить немного керосина для домашней лампы. Утром пришёл пораньше, хотел начать пахать, пока не приехал бригадир для проверки. Надеялся за день сэкономить и покрыть недостачу. Но он опоздал. Его уже ждали председатель, бригадир и члены правления. Забрали его, хотели судить. Но новый тракторист — такой же мальчишка, не смог завести трактор, и его отпустили, оштрафовав, и вычтя за керосин в троекратном размере, хотя у него была экономия.

Позже выяснилось, что тракториста сдал сосед. Он хотел слить керосин, но мальчишка ему помешал. Он ночью доложил председателю. Вот так за 1 литр керосина подростка могли упечь в лагеря на 10 лет. Но парню повезло. Впоследствии он стал первоклассным механизатором. Сейчас его уже нет в живых.

Ещё до окончания школы, мы, мальчишки 12-13 лет, бегали на конный двор. Мы учились работать с лошадьми. По окончании школы за нами закрепили лошадей, и мы на них работали.

Тех, кто достиг 15 лет, уже на всю зиму отправляли на заготовку леса. Жили в бараках, сами о себе заботились. Работали наравне со взрослыми, в том числе и девочки.

За работу не платили, и нужно было выполнить 110% нормы, выполнение которой растягивалось на всю зиму.

Зимой холодно, весной мокро, обувь и одежда рваные. Все простывали, а домой уехать не могли, пока план не сделают. Лошадям не легче было, мы старались ухаживать за ними как можно лучше.

На Новый год приезжали домой. Пара дней отдыха, наберем еды, да снова в лес.

Девчонки старались выйти замуж за городских парней, чтобы избежать рабского неоплачиваемого деревенского труда. Мальчишки шли учиться в школу заводского обучения, которую закончил и я. По окончании обучения работал строителем, здесь я получил первую зарплату.

Весной 1951 года я вернулся в село Мельники и был направлен на пасеку столяром и учеником пчеловода. Зимой меня с другими парнями послали на курсы пчеловодов, которые я закончил с отличием и принял в управление пасеку.

В 1952—1955 годах служил в армии, в зенитной артиллерии в Хабаровском крае, был отличником боевой и политической подготовки, командиром отделения.

Демобилизовавшись, устроился работать на шахту столяром. Здесь же встретил свою жену, Серафиму Петровну, бывшую ламповщицей (бабушки нет с нами уже 7 лет). В 1956 году мы поженились, а в 1957 родился первый сын.

Сестры мои к тому времени уже тоже вышли замуж и работали на шахте. Мать осталась без помощников, и я решил вернуться в село. Приехал в Мельники в 1959 году и, организовав по указанию председателя бригаду, начал работать строителем, зимой готовил лес для совхоза.

В 1963 году меня назначили заведующим пасекой в Киевском ключе. Здесь, через два года, я достиг вершины пчеловодческого мастерства — занял первое место по отделению № 1 Мельники. А ещё через два года — первое место по совхозу «Казанский», и стал участником слёта передовиков пчеловодства по Приморскому краю. Ещё через год, собрав большой урожай с пасеки, стал участником ВДНХ. Я был премирован мотоциклом «Юпитер-2» с коляской.

В 1963 году пчёлы плохо перезимовали, заболели, пришлось их лечить, но нам удалось выполнить план. Другие пасеки. кто пчёл не лечил, показали плохие результаты.

В 1964 году я приступил к лечению пчёл уже испробованным способом, и нам удалось собрать очень много мёда. Тогда я впервые стал участником краевого совещания пчеловодов Приморского края.

Я продолжал обустраивать пасеку, она росла и развивалась. В 1970 году моя жена закончила курсы пчеловодов, и пришла на мою пасеку помощником. Здесь же, рядом, росли наши дети (два сына и дочь), помогая нам дома и на пасеке. В 10 лет они уже выполняли всю домашнюю работу, водили мотоцикл, в 12 лет — косили со мной сено, готовили дрова, убирали картошку. В 14 лет — я доверил сыновьям оружие и они помогали мне выполнять план по пушнине — белковали.

И так я работал 12 лет без перерывов — летом пасека, зимой лесозаготовка, по выходным охота, охотничью продукцию сдавал в госпромхоз, выполнял план ежегодно, был награжден именным оружием.

В 1971 году сердце не выдержало такого ритма — я тяжело заболел. Восстановился, и снова за работу в том же темпе. И опять здоровье подвело — в 1979 году был прикован к постели, но выздоровел, получив инвалидность.

Восстанавливал здоровье настойкой женьшеня, пантов (молодые оленьи рога), лечился травами. Немало помогал активный образ жизни, охота. А ещё рядом был надежный тыл — жена и дети.

Позже я начал писать статьи об охоте, вёл тигриный дневник, выращивал женьшень, рассылал его по стране и сажал в тайге, дома держал пасеку. В 1979 году стал членом общества изучения Амурского края.

В 1981 году организовал филиал приморского клуба «Женьшень» и стал его председателем.

В 1990 году я по договору с заводом «Амур» заложил на своей усадьбе плантацию женьшеня в 10 тыс. корней, а в 1992 году — такую же на территории завода. Но завод развалился, и всё пошло прахом.

В 1992 году открыл своё крестьянское хозяйство. Пришлось изучить разные науки, чтобы успешно вести дело. В дальнейшем нас, сельские крестьянские хозяйства, вытеснили более крупные, и мы вынуждены были везти свою продукцию на городские рынки.

Много лет я выращивал и успешно продавал картофель, что позволяло мне вести своё хозяйство.

В 1992 году вступил в ряды Уссурийского казачьего войска, с 2014 года в чине казачьего полковника.

В 2005 году был инициатором и активным участником строительства памятника в своём селе Мельники (Приморский край) воинам-мельниковцам, погибшим в ВОВ. На мраморных плитах памятника выбиты 27 фамилий.

В 2006 году в здании бывшей школы села организовал музей истории села Мельники, экспонаты для него собирали всем миром.

В 2006 году справил со своей супругой Золотую свадьбу.

Почетный гражданин г. Партизанска (Приморский край) с 2007 года. Включен в энциклопедию «Лучшие люди России» (2010 г.), а позднее в большую международную энциклопедию «Лучшие люди» (2011 г.).

С 2004 по 2015 год издал 7 книг, в которых описана история некоторых сел, ставшего родным Партизанского района Приморского края, подробно рассказано о женьшене и нашлось место для интересных охотничьих рассказов и тигриного дневника.

В настоящее время продолжаю заниматься сельским хозяйством, веду общественную работу».

Я рада быть внучкой такого выдающегося человека!

Екатерина, г. Краснодар.

Фото Жанны Орлик (9 мая 2021 г.).

От редакции:

Статья внучки Николая Ивановича Ковальчука была написана 3 года назад, когда ему было 86 лет.

на фото: Н.И. Ковальчук на открытии музея в селе Мельники,

Газета «Время перемен+ТВ», г. Партизанск, 2021г.